Увидеть Париж и… не умереть: как живётся украинским переселенцам в «столице мира»?
До российского вторжения в Украину жизнь Ольги Вовченко складывалась вполне счастливо и благополучно. Небольшой, но достаточно прибыльный бизнес мужа позволил накопить денег и купить квартиру в Одессе. Молодая семья воспитывала двоих детей. Несмотря на нескончаемые материнские хлопоты и заботы, Ольга начала возвращаться к своей прежней творческой профессии, стажировалась в Киеве, планировала будущее…
Все эти планы перечеркнула война – семья Вовченко оказалась в числе миллионов украинских беженцев. Сначала супружеская пара с детьми переселилась на малую родину – в Бессарабию, но деятельная и активная Ольга не могла слишком долго оставаться в отдалённой провинции и «ждать у моря погоды». Наконец, она решилась уехать в Париж.
Недавно Ольга ненадолго вернулась в Рени, чтобы навестить семью. Корреспонденту информагентства «Юг.Тoday» удалось побеседовать с переселенкой и узнать о том, как живётся украинцам в столице Франции. Интервью получилось откровенным, подробным и даже доверительным, что лишь подчёркивает достоверность рассказа нашей собеседницы.
— Оля, мы с тобой давно знакомы, поэтому предлагаю общаться на «ты». Скажи, пожалуйста, почему ты выбрала именно Париж? Это сознательный выбор или так сложились обстоятельства?
— Всё просто. Сначала, как ты уже знаешь, мы всей семьёй переехали из Одессы в Рени. Но работы у нас не было. Стало понятно, что нет и перспектив. Затем я узнала, что две мои подружки, которые до войны жили в Киеве, уехали в Париж. У одной из них там был приятель, и он пообещал помочь оформить документы, необходимые украинским беженцам для жизни во Франции. Когда подружки уехали, я решила поехать вслед за ними. Одно дело – отправиться в неизвестность, и совсем другое – туда, где тебя могут встретить знакомые люди. Первоначально я решила хотя бы разведать обстановку, руководствуясь принципом «там дальше видно будет». Так я оказалась в Париже.
— Ты и твои подруги получили статус беженцев?
— Нет, во Франции есть переселенцы, которым государство даёт так называемую временную защиту. Беженцы – это совсем другой статус. Насколько я знаю, если человек во Франции получает статус беженца, он не имеет права работать и покидать район своего проживания. Временная защита не предполагает подобных ограничений. Можно даже уезжать из Франции на срок до 90 дней.
— Любопытный термин – «временная защита». Это что-то вроде политического убежища?
— Честно говоря, я не вникала в правовые аспекты этого вопроса. Знаю лишь, что статус беженца лучше не оформлять. Во-первых, его сложнее получить. А, во-вторых, как я уже сказала, у беженцев во Франции меньше прав и свобод.
— Тем людям, которые получили во Франции временную защиту, выплачивают какие-то социальные пособия?
— Да, 400 евро в месяц – на каждого взрослого и более 300 евро – на каждого ребёнка, если я не ошибаюсь. Но эти деньги нельзя получить наличными – они начисляются на карточку, и уже ею можно рассчитываться в магазинах и так далее.
— А что дальше? Ты планируешь привезти в Париж детей?
— Планирую, но ближе к сентябрю. Хочу, чтобы они здесь ходили в школу – такую возможность Франция предоставляет. Тут школьное образование начинается у детей с трёх лет. Фактически это детский сад, но уже есть элементы школьного обучения. Разумеется, моим детям придётся учиться на французском языке, но, как показывает практика, языковая адаптация происходит очень быстро. И чем младше ребёнок, тем быстрее он овладевает другим языком. Дети до пяти лет уже буквально через месяц осваивают основы чужого языка.
— А как у тебя обстоят дела с иностранными языками?
— Мне легко даются языки. Я довольно неплохо знаю английский, свободно на нём общаюсь. В Париже, наверное, 80 процентов людей владеют английским языком. Однако французы его не любят – они большие патриоты родного языка. И если у них есть возможность не говорить по-английски, они говорить не будут. Конечно, мне было бы проще переселиться в англоязычную страну. Но, как я уже говорила, я не хочу ехать в абсолютную неизвестность, да ещё и в полном одиночестве. Здесь мне помогают, у меня есть подруги. А что будет, предположим, в Ирландии или Канаде, я не знаю. Смогу ли я там найти жильё? Будут ли мне платить пособие? Какая в целом политика относительно беженцев? Короче, вопросов много. В итоге я решила не рисковать.
— Оля, ты мне уже как-то говорила, что жить во Франции – очень дорого. То есть можно смело предположить, что на 400 евро в месяц там не разгуляешься…
— Не могу сказать за всю Францию, но Париж – очень дорогой город. Например, один день проезда на метро обходится в 8 евро. Правда, за этот день можно прокатиться три-четыре раза, но всё же удовольствие не дешёвое. Если учесть, что в Париже вместе с пригородами – большие расстояния, то для украинцев более выгодно оформить за 18 евро с «копейками» местную транспортную карточку, действующую в качестве проездного билета в течение месяца. Эта карточка позволяет наряду с метро пользоваться автобусом и поездом в Париже и окрестностях. Но оформить парижский проездной не так просто – там есть свои бюрократические сложности. В частности, эта услуга предоставляется не на всех станциях метро. Чтобы получить транспортную карточку, мне с подругами пришлось объездить десять станций. Но и это – не самая большая проблема. Французские административные услуги – это громоздкая система. Изначально надо уже иметь статус временной защиты, получить медицинскую страховку, затем нужно в электронном виде оформить заявку на проездной, дождаться ответа на электронной почте заявителя, пойти на станцию метро, где действует этот сервис, и лишь тогда тебе оформят тот самый проездной. Это целое дело! Опять же, если бы не знакомые, мне пришлось бы очень тяжко.
— Как я понял, европейская бюрократия – такая же сложная, как и в Украине.
— Хуже. В нашей стране, как оказалось, всё намного лучше, проще и легче. Например, Украина намного опередила Евросоюз по государственным и банковским онлайн-услугам. Если у нас банковская карта – это доступный и простой электронный сервис, включающий в себя массу функций и возможностей, то в той же Франции воспользоваться услугами банка очень трудно – надо пройти сложную и долгую процедуру. Я была неприятно удивлена этим фактом.
— Скажи, пожалуйста, как обычные французы относятся к украинским беженцам в Париже? Давно существует мнение, что Европа устала от мигрантов. Евросоюз ещё не «переварил» переселенцев из Африки и Азии, а тут – миллионы беженцев из Украины. Их действительно тепло принимают в Европе или уже происходит охлаждение к нашим гражданам?
— Тут надо понимать, что Париж – это столица, большой город. Как и в большинстве мегаполисов, там всем пофиг на то, кто ты и откуда. Парижане заняты собой и своими делами. Думаю, то же самое – в Лондоне, Берлине или Нью-Йорке. Но я слышала, что во французской глубинке, в маленьких городах и посёлках, люди лучше относятся к переселенцам, стараются помогать им.
— А вообще в Париже много украинцев?
— По моим наблюдениям, немало. Мы как-то ходили на встречу с потенциальным работодателем, который занимается производством сладостей. К нему пришли и другие украинцы, получившие временную защиту. Так вот, мы от них слышали, что они живут в общежитиях. Комнаты свободные есть, но нашим переселенцам приходится жить группами в тесноте, спать на двух- трёхъярусных кроватях, как в дешёвых хостелах. Правда, их кормят три раза в день, но питание – ужасное. В общем, к украинцам относятся, как к обузе. К тому же, в этих общежитиях – жёсткий режим: одну ночь не пришёл ночевать – выселяют.
— Как у тебя решён жилищный вопрос?
— Я живу на квартире с подругами. Тот парижский знакомый, о котором я говорила вначале, помог нам получить целевую единоразовую государственную помощь для аренды жилья. Нам на троих выделили 4 тысячи евро на полтора месяца. За эти деньги мы с горем пополам нашли квартиру в районе аэропорта Орли. Там мы живём в пригородном коттеджном посёлке – что-то вроде Совиньона в Одессе. Красивые частные дома, ухоженная территория. Но чтобы добраться оттуда до Парижа, надо сначала ехать на автобусе, потом пересесть на поезд, а затем – на метро. В целом каждая поездка занимает почти два часа. Что будет через полтора месяца, когда закончатся деньги на квартиру, не знаю… Будем что-то думать, искать.
— Оля, какое впечатление сегодня производит Париж? Мне не раз приходилось слышать, что это давно уже не та блистательная «столица мира», которая на протяжении столетий была олицетворением мечты влюблённых, романтиков, художников и авантюристов. Действительно ли знаменитая фраза «увидеть Париж и умереть» потеряла свою актуальность?
— Поначалу Париж произвёл на меня очень противоречивое впечатление. Я постоянно видела тёмную сторону этого города, — особенно грязь в закоулках, где не бывают туристы. И лишь потом я поняла, что это было воздействие стресса. Первые две недели в столице Франции я постоянно плакала, вспоминала Родину. Мне всё время казалось, что в центре Парижа я вижу Одессу, знакомые до боли места. Понятно, что Париж – намного больше по масштабу, и если в исторической части Одессы что-то может упасть на голову, отвалившись от ветхих зданий, вечно ожидающих ремонта, то в Париже всё благоустроено, красиво и приведено в порядок. Я смотрела на всё это великолепие, но меня оно не радовало из-за разлуки с семьёй, из-за понимания того, что здесь у людей всё хорошо, они живут своей жизнью, а в Украине прямо сейчас идёт война. И я смотрела на Париж, как сквозь призму, не замечая ни красоты, ни знаменитой атмосферы города… Ну, пришли мы к Эйфелевой башне… Ну, красиво… Люди отдыхают на газоне, бегают дети, кто-то пьёт вино с сыром… А я гляжу на этих детей – и со слезами вспоминаю своих, оставшихся в Рени.
Кстати, еда в Париже – очень невкусная и очень дорогая: самое простое блюдо (допустим, яичница) может стоить 6 евро и выше.
— В каком смысле невкусная еда? Французы вроде бы известны, как кулинарные эстеты и гурманы. Например, сочетание еды и вина они превратили в целую науку. Неужели в этом тоже есть доля мифа?
— В первую очередь я подразумеваю продукты массового потребления, которые можно купить в обычном супермаркете. Как правило, они вообще не впечатляют, мягко говоря. У нас в Украине всё намного вкуснее. Единственное, что мне понравилось в Париже, это йогурты. Но и они бывают разного качества, в зависимости от категории: А, В, С, D, E. Если продукты категорий А и В, то они являются наиболее качественными и натуральными. Категория Е считается низкокачественной. И цены, разумеется, соответствующие. Справедливости ради добавлю, что я ещё не добралась до парижских рынков и не могу сказать, какого качества там продукты. Конечно, что-то приличное можно найти и в обычном магазине, но цены кусаются. Килограмм мяса – 20 евро. Если же это органические продукты или приближенные к ним по качеству, то цены просто «улетают в космос». За те же 20 евро нам с девочками удаётся купить тоненькую нарезку сыра из четырёх-пяти кусочков, такую же нарезку колбасы, хлебушек, несколько маслинок и пару яиц. Вот и всё. Покушать на один раз.
— Тебе с подругами удаётся что-то готовить? Допустим, суп, борщ, салаты, гарнир с мясными блюдами. Получается ли на чужбине соблюдать традиции нашей национальной кухни?
— Нет, совсем не получается. Во-первых, у нас нет необходимых продуктов. Во-вторых, полноценно готовить, как это принято в Украине, — в Париже безумно дорого. Я теперь понимаю европейские фильмы, где просто невозможно увидеть, что у обычной семьи стол ломится от еды. Чтобы сделать такой стол в Евросоюзе, надо выложить кучу денег. Поэтому мы с девочками питаемся по минимуму. Наш рядовой завтрак на одного человека – это чай, кусочек хлеба, одно яйцо и помидорка. Обеда как такового тоже нет, либо обед у нас совмещён с ужином.
Разумеется, если я привезу в Париж детей, то уже придётся переходить на нормальное питание. А пока решили экономить. Да, можно питаться в кафе и ресторанчиках, но самый дешёвый заказ всё равно обойдётся в 10-15 евро на человека.
— Так можно и язву желудка получить. Надо хотя бы иногда готовить горячую еду…
— Да ладно. Подруги обычно не готовят. А я, как говорится, не отрываюсь от коллектива. Иногда, правда, всё же удаётся пожарить какой-нибудь стейк и сделать салат. Но это для нас – уже роскошь. Что называется, по большим праздникам.
— Ты планируешь найти работу? Насколько вообще украинским переселенцам проблематично трудоустроиться в Париже?
— Да, я ищу работу, но для начала решила выучить французский язык. Знание языка повышает шансы получить более-менее нормальную работу. А пока самый доступный вариант с работой – это упаковка сладостей на фабрике. Не моё. К слову, я изучаю язык не самостоятельно, а на курсах: очные занятия проходят два раза в неделю и плюс один раз онлайн. С нами занимается даже французский профессор, но, если честно, по знакомству. То есть сейчас наша «работа» — ежедневно учить язык.
— Действительно ли в Париже так много мигрантов из Африки и Азии, как об этом говорят и пишут в последние годы? Этот фактор создаёт какие-либо дополнительные проблемы для коренного населения или для беженцев из Украины?
— Это правда – в Париже много мигрантов, особенно чернокожих. Мы однажды шли в магазин по своему посёлку, и всё было вроде бы как обычно: везде – люди. И тут вдруг до нас доходит, что во всей округе – сплошные африканцы или арабы, а мы – единственные белые девушки. Причём африканцы, и прежде всего женщины, часто ходят в своих национальных одеждах. Иногда создаётся впечатление, что они вышли на французские улицы прямо из старых сериалов про Африку. Но к этому быстро привыкаешь.
— Я читал о том, что во Франции так поддерживают украинских беженцев, что в стране – множество украинских флагов. Это правда?
— Украинские флаги встречаются довольно часто, но их, как правило, вывешивают не французы, а сами украинцы. Ещё раз могу повторить, что в Париже – не самое душевное отношение к гражданам Украины. Я слышала от знакомых, что в Италии к нашим переселенцам относятся намного лучше, причём итальянцы стараются всячески помочь. Опять же, не могу сказать за всю Францию, но Париж равнодушен к беженцам.
— Резюмируя всё услышанное, хочу задать тебе такой вопрос. В нашей стране, и особенно после Майдана 2014 года, евроинтеграция стала практически национальной идеей. И даже сейчас, когда идёт жестокая война с россией, Украина настойчиво добивается вступления в Евросоюз. А оно того стоит? Неужели и вправду путь в Европу – наш единственный и безальтернативный путь?
— Нет, нет и ещё раз нет! Я всегда думала, что где-то жить лучше. По принципу «хорошо там, где нас нет». Когда я слышала, что кто-то из Украины уехал в Германию, Францию или Италию, я всегда думала: «Вот круто! А я тут сижу и прозябаю…» Наша страна, наши политики, наша коррупция всегда представлялись мне, как нечто ужасное и неисправимое… Но когда я оказалась в Париже, то поняла: у нас – классно! У нас есть всё – и море, и горы, и ресурсы, и всяческие красоты! Возможно, где-то что-то неухожено, но мы стараемся, есть прогресс, и в том числе в Киеве, Одессе и других городах. Даже вроде бы провинциальная и Богом забытая Бессарабия может похвастать натуральными продуктами, хорошим вином, живыми национальными традициями… А там такого нет! Причём многие украинские переселенцы, с кем я общалась, единодушно говорят: лучше, чем в Украине, нет нигде! Теперь я знаю, что это – правда!
Андрей ПОТЫЛИКО
Фото иллюстративное
